Книга Человек с другого берега. Книга вторая - Маргарита Водецкая

– Ты умеешь танцевать? – иронично спросил Йохан.

– Я умею драться, – невесело ответил диктатор. – А хорошая драка и танцы в чём-то похожи.

– Ты хочешь ввести новую моду в культуре?

– Именно. И в развлечениях тоже.

Йохан вспомнил, как в школьные годы был предметом увлечения старшеклассниц благодаря своему умению играть на гитаре и красивому голосу, и согласился, что идея Роувема имеет шансы на успех.

– Я понимаю, что большинство песен надо перевести на арамейский, – продолжал Ро. – Алон напишет приблизительный подстрочный перевод, Калев пригласит поэтов, чтобы привести тексты к приемлемому звучанию. А после твоего, я надеюсь, головокружительного успеха мы выпустим в продажу по невысокой цене инструменты и простенькие учебники игры на них.

– Может, стоит раздавать их вначале бесплатно? – предложил советник. – В качестве рекламы.

– Ни в коем случае, – покачал головой диктатор. – Люди не понимают ценности того, что достаётся им даром или без приложенных усилий. Поэтому дёшево, доступно, но никак не бесплатно. Это моё категорическое мнение… Калев покажет тебе твои комнаты. Я на свой вкус выбрал для тебя апартаменты, которые занимал твой предшественник, когда останавливался здесь ещё во времена моего деда. Оттуда открывается чудесный вид на парк, озеро и Старый рынок.

Он встал, давая понять, что аудиенция окончена, и протянул руку, но не для поцелуя, а для рукопожатия.

– Я просмотрел его личное дело, – тихо сказал Калев, когда за советником закрылись двери. – Удивительный человек. Попал к нам менее года назад и уже прилично освоил наш язык, обзавёлся друзьями, быстро получил повышение по службе.

– Так он же был актёром, – заметил диктатор. – Да ещё и очень известным. Острый музыкальный слух, хорошая память, высокая коммуникабельность. Я ему, как только он появился у нас в Мегиддо, сразу дал книги и велел учиться. Он последние месяцы практически всё время просидел в моём доме в Новой Самарии, изучая нашу историю и культуру. Правда, оказался слишком самонадеянным и неосторожным, из-за чего и пострадал, шляясь по окрестностям города.

– Да, я знаю, чем он занимался, – подтвердил секретарь. – Я читал, что он более десяти лет служил в армии.

– Ты обратил внимание, как он вёл себя во время инцидента, в который случайно попал?

– Советник Йохан – настоящий герой, – согласился Калев.

– Если мы хотим, чтобы он геройствовал и дальше, ему нужно дать ту психологическую «подпитку», к которой он привык – любовь зрителей. Понимаешь, о чём я говорю?

– Советник может рассчитывать на любую помощь с моей стороны, – почтительно заверил диктатора Калев.

За час до рассвета Ро незамеченным вышел из дома своих родителей, который находился в трёхстах метрах от его резиденции. В десятке метров за ним следовала пара офицеров службы безопасности, парень и девушка, изображавшие влюблённую парочку, не замечающую ничего вокруг.

Проход между резиденцией и родительским домом начинался за потайными дверями одёжного шкафа в бывшей спальне Элияху, которую сейчас занимал Ро, и частично представлял собой широкий вентиляционный канал в главном здании резиденции, частично пролегал по парку сквозь живую изгородь, созданную из оплетённой кустарником арматуры. Эта конструкция не была потайной. Во всяком случае, Ро помнил, что в его детстве мать постоянно пользовалась проходом, чтобы сократить путь, однако она обычно выходила из дверей в небольшой комнате за малым залом приёмов, где раньше принимал посетителей дед, а теперь то же самое делал сам Ро. А вот выход в одёжном шкафу в бывшей спальне деда он нашёл совершенно случайно, когда пытался самостоятельно отремонтировать полки и по глухому звуку обнаружил за ними пустоту.

Ро не раз задумывался, кто мог приходить к деду через дверь в шкафу. То ли некие прекрасные дамы ныряли в известные им прорехи в садовых насаждениях и незамеченными оказывались в покоях резиденции, то ли какой-то доверенный осведомитель пользовался этим путём. А может быть, и сам Элияху, когда ещё мог кое-как передвигаться с помощью костылей, планировал таким образом выбираться за ограду, не привлекая к себе внимания охраны.

Как бы то ни было, за то время, что резиденция оставалась нежилой, проход не пострадал и не разрушился, работающая в резиденции прислуга знала об этой простенькой дворцовой тайне и содержала его в достойном состоянии.

В этот раз Ро не пошёл на рынок, а свернул вправо, к пристани, где сел на речной трамвай, курсирующий вдоль берега почти до противоположного конца города.

Большинство пассажиров в этот ранний час составляли работники верфей, возвращающиеся с ночной смены. Именно они, а вернее, их разговоры интересовали Роувема, присевшего поближе к самым старшим мужчинам. Он катался так уже несколько дней, не узнанный никем в старой неяркой одежде и со спрятанными под головной убор волосами. Да и рабочие оказались не так наблюдательны, как торговки с рынка. Впрочем, несколько торговок, уже распродавших свой товар, тоже возвращались домой на этом катере в сопровождении двух мальчишек школьного возраста.

Ро спустился с трамвайчика на середине маршрута и пересел на такой же кораблик, следовавший в обратном направлении. Теперь его внимание было приковано к крупным постройкам на берегу озера: докам ремонтной и судостроительной верфи и портовым сооружениям.

Вернувшись к тому месту, откуда началась его прогулка по озеру, Ро спустился на берег и неспешно вернулся в резиденцию через главный вход. Попросил Калева заказать схемы верфей и, позавтракав в компании секретаря и Йохана, связался с Шимоном и в двух словах объяснил, что ему нужны самые маленькие дроны, какие только тот может сделать, с камерами для записи видео.

***

Йохана разбудил топот бегущих по галерее ног. Натягивая одежду, он высунулся из окна и услышал нечеловеческий крик, доносившийся со стороны апартаментов Ро. Он немедленно, насколько ему позволяла его теперешняя хромота, бросился на звук. У дверей спальни диктатора столпились несколько человек из охраны и обслуги, рассматривая что-то внутри. Йохан растолкал парней и прорвался внутрь. На полу, корчась от боли, лежал человек и неистово орал. Его нижняя часть тела скрывалась в одёжном шкафу. Казалось, что он выпал из шкафа и не может встать.

Йохан, не прикасаясь к странному гостю, заглянул в шкаф и присвистнул: одна нога незнакомца была зажата огромным капканом, не иначе как медвежьим, зубастой конструкцией больше полуметра в диаметре и весом килограммов под сорок. Низ штанины незнакомца густо пропитался кровью, и Йохан, глядя на размеры ловушки, предположил, что речь идёт по меньшей мере о перерубленных мышцах и сухожилиях, если не о раздробленной кости.

Но что действительно его испугало, так это не травмы неизвестного, а то, что диктатора в спальне не было, хотя постель была расстелена и смята, а столике рядом с ней находились раскрытая книга и несколько повседневных мелочей. Йохан прикоснулся к своему браслету и вызвал Ро. Те несколько мгновений, пока на противоположном конце не раздался недовольный голос, показались ему часами.

Тем временем незнакомец достал что-то из кармана, закинул себе в рот и после нескольких неровных судорожных вздохов затих. Йохан не сразу сообразил, что произошло, и не стал ничего предпринимать, поэтому примчавшийся откуда-то через несколько минут Роувем застал уже безжизненное тело. Дальше советнику оставалось только наблюдать, как Ро командует охраной, вызывает кого-то из коллег-врачей, как тело освобождают из капкана, кладут на носилки и отправляют в госпиталь для дознания. И только когда суматоха закончилась, Йохан поплёлся к себе в надежде немного поспать.

Ро появился к завтраку, невозмутимо спокойный и свежий, будто всю ночь провёл в сладких снах. Мужчины, как обычно, завтракали втроём – к друзьям присоединился Калев, который уже оказался в курсе событий.

– Судя по некоторым признакам, молодой фермер, – Ро не стал дожидаться вопросов. – Пока не опознали, при нём ни единой зацепки. Объявим, что в резиденцию пытался проникнуть грабитель, но по неосторожности оказался тяжело ранен старой арматурой и покончил с собой при помощи яда. Всё соответствует действительности. Охрана дала именно такие показания.

– Где ты взял этого железного монстра? – поинтересовался Йохан. – Тут же не водится никакой дичи, кроме чудищ, которых